Данная рубрика — это не лента всех-всех-всех рецензий, опубликованных на Фантлабе. Мы отбираем только лучшие из рецензий для публикации здесь. Если вы хотите писать в данную рубрику, обратитесь к модераторам.
Помните, что Ваш критический текст должен соответствовать минимальным требованиям данной рубрики:
рецензия должна быть на профильное (фантастическое) произведение,
объём не менее 2000 символов без пробелов,
в тексте должен быть анализ, а не только пересказ сюжета и личное мнение нравится/не нравится (это должна быть рецензия, а не отзыв),
рецензия должна быть грамотно написана хорошим русским языком,
при оформлении рецензии обязательно должна быть обложка издания и ссылка на нашу базу (можно по клику на обложке)
Классическая рецензия включает следующие важные пункты:
1) Краткие библиографические сведения о книге;
2) Смысл названия книги;
3) Краткая информация о содержании и о сюжете;
4) Критическая оценка произведения по филологическим параметрам, таким как: особенности сюжета и композиции; индивидуальный язык и стиль писателя, др.;
5) Основной посыл рецензии (оценка книги по внефилологическим, общественно значимым параметрам, к примеру — актуальность, достоверность, историчность и т. д.; увязывание частных проблем с общекультурными);
6) Определение места рецензируемого произведения в общем литературном ряду (в ближайшей жанровой подгруппе, и т. д.).
Три кита, на которых стоит рецензия: о чем, как, для кого. Она информирует, она оценивает, она вводит отдельный текст в контекст общества в целом.
Модераторы рубрики оставляют за собой право отказать в появлении в рубрике той или иной рецензии с объяснением причин отказа.
Пожалуй, нет ничего более странного, чем написать рецензию на сборник рецензий. Ладно, ладно, конечно, найдется еще много абсурдного в пространстве литературы, но это не отменяет практически монтипайтности подобной затеи. Тем не менее, такое случается с завидной постоянностью, благо с такой же завидной постоянностью издаются сборники рецензий от критиков разной степени известности и компетентности. В таком случае пишут либо о том, насколько критик прозорлив, либо — насколько он узколоб, могут похвалить еще язык изложения и небанальность выводов. Правда, критик критика должен был бы сперва ознакомиться с произведениями, о которых пишет критикуемый критик, что весьма затрудняет затею. Тут воображение подсовывает и вовсе дурную идею: рецензию на сборник рецензий на сборники рецензий. Вот тут точно следует остановиться по целому ряду причин, тем более, что в случае с «Абсолютной пустотой» Станислава Лема все эти рассуждения (во время которых очень хочется скатиться в низовые метафоры о переваривании уже переваренной пищи) могут быть лишь присказкой для зачина, так как пусть «Абсолютная пустота» и является сборником рецензий, но рецензий, являющихся полностью самостоятельными произведениями, так как написаны они на несуществующие книги. Пардон, все-таки на книги, существующие исключительно в голове Станислава Лема. Правда, в данном случае есть аспект, который все же делает написание рецензии на этот сборник рецензий затеей достаточно бессмысленной, но о нем будет сказано позже, под занавес, так сказать.
«Абсолютная пустота» создавалась в тот период, когда Станислав Лем устал от традиционных форм фантастических произведений и принялся за различные литературные эксперименты. Есть большой соблазн объяснить появление подобной книжки желанием воплотить в жизнь различные идеи, не создавая на их основе полноценные романы или там повести. Вот есть у автора некая идея, он понимает, что на ее основе можно написать интересный текст, но он неизбежно окажется настолько пространным, что на него придется потратить изрядное количество времени, а тут вам выход — рецензия на выдуманную книгу позволит дать идею в концентрированном виде. К некоторым из рецензий из «Абсолютной пустоты» это соображение идеально подходит. Например, «Группенфюрер Луи XVI» мог бы стать отличным романом, о том, как фашистский генерал устроил чудовищную ролевую игру в глуши Южной Америки. Думается, напиши Лем этот роман, успех был бы гарантирован. Но большая часть идей, легших в основу текстов из рассматриваемой книжки, могла быть гармонично воплощена исключительно так, как это в итоге сделал Станислав Лем. Когда он принимается, например, пародировать «Улисса» Джеймса Джойса в «Гигамеше» или феномен «нового романа» в «Ничто, или Последовательность», понятно, что исходная идея была как раз в том, чтобы написать данную пародию. И ничего иного. Гораздо интересней проговорить достаточно провокационную идею о том, почему мы до сих пор не нашли в космосе следов других цивилизаций (спойлер: потому что они не хотят, чтобы их нашли) в нобелевской речи несуществующего ученого («Новая Космогония»), чем писать на эту тему предельно серьезное эссе или полноценный роман.
Но если уж одна из возможных ошибок в интерпретации этой книжки («Абсолютная пустота» как папка с нереализованными черновиками) была успешно обойдена, то не стоит поддаваться очарованию другой, прямо противоположной, но при этом вытекающей из первой («Абсолютная пустота» как тотальная пародия). Да, здесь мы можем обнаружить наиостроумнейшие вещи (скажем «Робинзонады» или «О невозможности жизни; о невозможности прогнозирования»), но это не означает, что в них Станислав Лем не остается все так же серьезен, как и в своих далеко не пародийных вещах. С другой стороны, читая вроде бы совсем не смешные рецензии («Культура как ошибка» или «Не буду служить») нельзя отмахнуться от ощущения, что автор продолжает забавляться, вот только шутки в этих текстах тоньше и завуалированней. Даже в тех текстах, в которых Станислав Лем обрушивается на раздражающие его новые течения в литературе, всегда содержится ядро, которое пусть и вызывает смех, но все равно подталкивает к размышлениям. А то, что написаны эти тексты саркастично, лишь оттеняет исходные идеи.
Если у читателя этих строк возникло впечатление, что тексты, собранные в «Абсолютной пустоте», сложные и требуют чрезвычайно внимательного прочтения с неизбежным эффектом «кажется, я чего-то недопонял», то оно ошибочно. На самом деле Станислав Лем пишет просто и понятно. От каждой рецензии можно получить огромное удовольствие именно за счет того, как легко она написана. Сложность заключается исключительно в том, как все эти тексты собраны вместе. И вот тут-то и становится ясно, что автор применяет все известные ему уловки, обходные пути и способы запутывания читателя. В некотором смысле перед нами вовсе не сборник, скажем, эссе, а самый натуральный роман, но роман, в персонажах которого ходят не выдуманные личности, а идеи. Если посмотреть на «Абсолютную пустоту» с такой точки зрения, то становится ясно, насколько новаторской является эта книжка, пусть писать рецензии на несуществующие книги придумали задолго до ее появления. Идеологи «нового романа» должно позеленеть от зависти и уйти курить за угол, Станислав Лем пришел и показал им, какой может быть постмодернистская литература. В этом отношении «Абсолютная пустота» до сих пор остается современной, пусть с момента создания и прошло более полувека. Написано, скажем так, на вырост.
По-настоящему несерьезным Станислав Лем позволяет себе побыть только в предисловии. В нем он, с одной стороны, безжалостно, а с другой — обескураживающее иронично критикует сам себя. По сути перед нами как раз рецензия на сборник рецензий. Прочитав ее, любой критик усомнится в том, что стоит садиться за препарирование этой книги, ведь сам автор уже все сделал за него. Было бы большим самомнением считать, что у тебя получится лучше. Конечно, не получится. Понимая это, автор этих строк не ставил перед собой иной цели, чем просто привлечь внимание читателей к «Абсолютной пустоте». Остается надеяться, что получилось.
Сейчас, когда к выходу готовится антология-трибьют "Голос Лема", ящитаю, самое время вспомнить о последней книге самого пана Станислова, изданной у нас в 2015 году запредельным тиражом 2000 экземпляров (это был горький сарказм). Рецензия опубликована в журнале "Мир фантастики" — эта версия авторская, несколько расширенная.
С бора по сосенке
Станислав Лем. Черное и белое: Публицистика. / Пер. с польского. — М.: АСТ, 2015. — 640 с. — (Станислав Лем). 2000 экз. — ISBN 978-5-17-084929-1.
Новая книга Станислава Лема составлена по принципу «с бора по сосенке»: под одной обложкой собраны интервью, предисловия и послесловия, рецензии и разрозненные статьи польского классика на разные темы. Однако нашлось на этих страницах место и для рассказов — в том числе до сих пор не знакомых русскоязычному читателю.
Собственно, рассказов в новом сборнике Станислава Лема совсем немного: всего четыре штуки. Ни один из них не претендует на статус безусловного шедевра — даже философская притча «Черное и белое», удостоившаяся отдельного разбора в статье философа Павла Околовского «Теология дьявола Станислава Лема» (обратите внимание на двусмысленность названия). Тем не менее, это важная составляющая книги. Рассказы подтверждают, что даже в весьма почтенном возрасте Лем сохранил способность писать остроумно, живо и увлекательно — что, безусловно, внушает уважения. Как известно, в определенный момент автор «Соляриса» и «Футурологического конгресса» разочаровался в художественной литературе и переключился на публицистику, футурологию, философию, литературоведение — в общем, на то, что мы собирательно называем «нон-фикшн». Печально для любителей фантастики, но вполне предсказуемо. Тем более что на самом деле читатели немногое потеряли. Рискну показаться банальным, но сочинения Станислава Лема, в том числе публицистические, переполнены смыслами, нашпигованы концепциями, идеями и парадоксами как рождественский гусь яблоками. По большому счету любой его текст заслуживает развернутой аналитической статьи — не только рассказы, но и каждое интервью, каждая юмореска, каждое предисловие или рецензия.
Существует ироническое определение: «критик — тот, кто рассказывает автору, как написал бы его роман... если бы умел писать». Думаю, даже самый прожженный скептик не усомнится, что уж что-что, а писать-то Лем умел. Однако все его рецензии, вошедшие в эту книгу, строятся по именно принципу «как бы я написал этот роман» (если исходная посылка захватила рецензента, как в случае с «Левой рукой тьмы» Ле Гуин) или «почему я ни за что не стал бы этого делать» (рецензия на «Время перемен» Роберта Сильверберга). Порой эрудиция подводит автора: «Первые детективные романы появились в девяностые годы девятнадцатого века», — пишет он в эссе «О детективном романе». Неверно: «Женщина в белом» Уилки Коллинза написана в 1860-м, «Лунный камень» — в 1868-м, а «Тайна Эдвина Друда» Диккенса начала публиковаться в 1870 году. Но даже исходя из заведомо ложных предпосылок Лем делает крайне любопытные, точные и парадоксальные выводы. По большому счету, чужой текст важен для него лишь постольку, поскольку дает повод для собственного высказывания — даже если речь идет о послесловии к таким важным произведениям, как «Убик» Филипа Дика или «Пикник на обочине» братьев Стругацких.
Особые отношения сложились у классика с футурологией. С одной стороны, он страшно гордится своими многочисленными сбывшимися прогнозами и ни на секунду не дает забыть читателям, что именно он, Лем, придумал фантоматику («виртуальную реальность»), предсказал ряд социальных конфликтов, связанных с внедрением нанотехнологий, биотехнологий, IT-технологий и т.д. С другой стороны, его дико бесит ненадежность прогностических инструментов — и самодовольство профессиональных футурологов вроде Фрэнсиса Фукуямы, систематически попадающих пальцем в небо, но не спешащих признать свои ошибки. Станислав Лем, впрочем, тоже не без греха. Порой его прогнозы сбываются с пугающей точностью вплоть до мелочей: к примеру, еще в 1981 году в эссе «Тобина» он с высокой точностью предсказал неизбежность появления таких средств релаксации, как кровавый автомобильный симулятор «Carmageddon» — а заодно описал весь клубок этических и юридических проблем, связанных с этим жанром компьютерных игр. В то же время в рассказе «Последнее путешествие Ийона Тихого» (написан в 1996-м — через 12 лет после «Нейроманта» Гибсона и за три года до «Матрицы» Вачовски) классик рассуждает о будущем интернет-преступности с трогательной наивностью, заставляющей вспомнить советскую фантастику «ближнего прицела», все эти «самонадевающиеся ботинки», высмеянные еще Стругацкими в повести «Понедельник начинается в субботу». Не будем забывать однако, что Станислав Лем не претендует на роль библейского пророка: его работа задавать вопросы и предлагать версии, а не давать универсальные ответы. Ну а то, что угадывает он чаще иных профессионалов, сделавших прогностику делом всей своей жизни... Железная логика и развитая интуиция, помноженные на чудовищную эрудицию — страшная сила, ребята.
Лоскутность, неоднородность материала мешает сравнить «Черное и белое» с главными книгами Лема, изданными на русском — «Солярисом», «Непобедимым», «Философией случая» и т.д. И все же сборник заслуживает самого пристального внимания — хотя бы потому, что дает обильную пищу для ума и до некоторой степени обнажает творческий метод и интеллектуальную стратегию великого мыслителя. Нашим научным фантастам, молодым и не очень, есть чему поучиться.
Андрей Витальевич Василевский выложил у себя в блоге свою давнюю рецензию на три журнальные публикации Лема конца восьмидесятых. Любопытное, на мой взгляд, чтение: с расстояния двух с копейками десятилетий многое воспринимается сейчас по-другому.
облако тэгов
